«Безумству храбрых поем мы песню!»
(«Песня о Буревестнике», М. Горький)
«У тебя есть мечта?» — вопрос, на который дети готовы дать ответ немедленно. Причем, как правило, одной идеей ответ не ограничится. Взрослого же он способен ментально «нокаутировать». «Ох… мечта… это, что ли, куда поехать отдохнуть? Или в карьере продвинуться? Или статус свой к категории семейных причислить… вроде мелковато для мечты-то…» — и пытается сознание докопаться до сути… мечта… мечта… Да, ладно, некогда сейчас, на досуге додумаю…». С усилием выдёргивает себя человек из параллельного измерения образов и идей в неумолимую реальность, уверенный, что складывается она из вещей материальных и очень конкретных, и упуская уникальный шанс сделать «сверку» на искренность в отношении себя. «А я вообще-то счастлив настолько, что и мечтать не о чем? Или «мечталка» моя за ненадобностью атрофировалась? И плыву я по течению, ведомый обстоятельствами, потребностью и необходимостью? А тогда зачем всё это? А где кураж от жизни, который наполняет сердце беспричинной, казалось бы, радостью?».
На самом же деле, радость эта и есть единственно возможная форма человеческого существования, осознанного присутствия в этом мире. Без нее жизнь превращается в обычную, серую, банальную и бессмысленную повседневность. Вопрос о мечте — словно лакмусовая бумажка. Жива еще душа-то? Или отпели уж…
Люди, не утратившие способность мечтать, делают наш мир ярким, красочным и ослепительно красивым. Люди, способные мечтать, — это «вечный двигатель» прогресса. Люди, способные мечтать, выводят человечество на новые уровни, дарят нам вдохновение и заставляют вырваться из привычных рамок обыденности, стимулируют развиваться, ставить цели и переживать восторг в момент их достижения, они дарят нам вкус жизни… они и есть источник того самого куража, абсолютного и ни от чего не зависящего счастья, в минуты которого каждой клеткой своего тела и каждой частицей сознания ты чувствуешь себя живым!
Галерею таких лиц, персоналий, характеров я и решила создать, предложив заглянувшему сюда читателю разделить радость общения с интересными людьми, живущими на острове Крит. Итак, гость первый. А, точнее, гостья.
Досье: Виктория
Родилась и выросла в Ростове-на-Дону. Более 20 лет живёт на Крите. Переехав в Грецию вслед за мамой, получила здесь высшее образование, закончив биофак Критского университета. Работала гидом-экскурсоводом. Вдохновленная примером одного из своих туристов, из любопытства прошла босиком самое длинное и самое сложное (из туристических) ущелье Европы — Самарья. Создала экскурсионное агентство и первый сайт с экскурсиями по Криту, где можно спланировать отдых и заказать поездки. Поставив задачу научиться бегать на длинные дистанции, пробежала полумарафон. Увлечение скалолазанием и альпинизмом привело её в Гималаи, где сумела подняться на высоту без малого 6 000 метров.
«Ну, ёлки, уже успела! Да как это, когда?» — эта мысль появлялась всякий раз, когда Вика начинала рассказывать об очередном этапе своей биографии.
Почему, из той же плоти и крови созданный, твой сосед/друг/приятель способен совершить в десять-сто раз больше, чем ты? В чём секрет и каков рецепт? Найти ответ или хотя бы приблизиться к нему, понять причинно-следственную связь событий и вычленить универсальный алгоритм, применимый в любых обстоятельствах любым субъектом, вне зависимости от предпосылок и предыстории, при наличии лишь одного условия — непреодолимого желания осознавать себя счастливым человеком, — таким был мотивационный посыл, цель и задача интервью.
Система ценностей
Итак, основа основ. Установка, определяющая весь жизненный сценарий. «Основной принцип для меня, — с улыбкой поделилась Виктория, — всегда двигаться вперёд. Даже если ситуация кажется нерешаемой, надо ее прожить, не останавливаться, не «застревать» на ней и двигаться дальше и дальше. Двигаться, несмотря ни на что».
Безусловно, человек приходит в этот мир с неким Природой данным задатком. Назовём это характером, внутренней сутью, личностным началом. Это стержень, формирующий отношение к жизни как к борьбе или вечному празднику, неутомимому познанию или непрерывному страданию. Ближайшее окружение, однако, и в первую очередь, родители способны скорректировать личным примером этот Природой дарованный фундамент. Либо укрепить его, либо подточить энергией собственных сомнений, разочарований и неуверенности.
— На меня своим примером повлияла мама, — продолжает Виктория. — Она активная, динамичная, из любой ситуации старается найти выход. А из внутренних предпосылок, с которыми её сила и упорство могли бы соединиться, это, наверное, моё природное любопытство. Непременно хочется узнать, что будет дальше, как это устроено, как это будет работать, как из этого можно сделать что-то другое. Даже в периоды потрясений и разочарований оно может угаснуть на время, ослабеть, но продолжает жить и набирает силу, стоит только немного прийти в себя.
— А у тебя бывают периоды грусти и упадка? Каким рецептам ты следуешь, чтобы преодолеть такие ситуации?
— Конечно, бывают… Мне всегда помогает сон. Надо поспать. Много часов поспать. И если не получается сразу нейтрализовать отрицательный энергетический фон, надо еще поспать, и еще поспать, спортом позаниматься, попрыгать-побегать, впечатления получить, в горы сходить, воздухом подышать, с собаками поиграть. Тогда изнутри выкристаллизовывается некая основа, на которую можно опереться и делать что-то дальше. Сон действительно переключает мозг, очищает его, освобождает.
Горы есть? Едем!
В общении с человеком, живущим не в своей родной стране, всегда возникает вопрос, как и почему он покинул родину. В общении с любым русским человеком, живущим за границей, этот вопрос имеет особое звучание. И в силу нашей традиционной закрытости, и в силу сурового климата, о котором наслышан весь мир, и в силу специфических экономико-бытовых условий эпохи социализма, когда загнивающий Запад в джинсах и адидасовских кроссовках через соломинку кока-колу посасывал, а выбор честного советского гражданина колебался в пределах пирамид консервированной морской капусты и сгущенки. Словом, у каждого своё «почему» в вопросе выбора страны проживания.
— Меня позвала в Грецию мама, — рассказывает о своем опыте Виктория. — Первой переехала она. Это была её идея. Родители всегда хотели жить в тёплых краях. Мама приехала в Афины, в течение года там обустроилась. И потом предложила мне. Я как раз закончила школу и поступила в Ростовский университет на биофак. Мама сказала, что продолжить учёбу можно в Греции. Продолжить, однако, не получилось, пришлось поступать заново. Но прежде я её спросила: «А что там в Греции-то? Пещеры-горы есть?». Несомненно, последовал, положительный ответ. Мне предстояло перевести русский аттестат в местный формат, и в рамках определенной квоты по среднему баллу иностранные студенты зачислялись наряду с греками. Места для иностранцев были в каждом университете.
По действующей в Греции системе абитуриент должен к документам приложить список университетов, куда он хотел бы поступить. По степени убывания значимости. Мама выбрала для дочери самые престижные вузы, где на первом месте значился Афинский, затем университеты в Салониках, Патрах, и только на 4-ом месте стоял Критский.
— Его надо было ставить первым! — уверенно говорит Вика. — Он прекрасный! Тогда он был абсолютно новым. Новые корпуса, лаборатории, белоснежные коридоры, пахнущие краской аудитории. На лабораторные нам приносили новые микроскопы, ещё в упаковке, и мы распаковывали их сами. Это было потрясающе! Каждому студенту присваивался порядковый номер. Эта нумерация как началась с первого студента, так и продолжается по сию пору. У меня был 863. То есть, я была всего лишь 863-ей студенткой в университете. Были и педагоги, которых слушаешь, затаив дыхание, и, очарованный, влюбляешься в весь предмет целиком. Наш преподаватель микробиологии так образно рассказывал, так фонтанировал эмоциями, он, прямо, показывал, как эти белки взаимодействуют с ДНК. Конечно, микробиология стала одним из любимых предметов. Преподаватель по физиологии была совершенно потрясающей, наши биологи, зоологи — люди яркие, харизматичные, любящие своё дело. Несомненно, Критский университет оказался нежданной удачей в моей жизни.
Еще одной важной удачей для Вики оказались высокопрофессиональные курсы по изучению греческого языка. Иностранным студентам даётся год на освоение языка, потом необходимо сдать экзамен, набрать не меньше половины из максимальных 10 баллов, и можно идти учиться.
— Курсы в Афинах были очень хорошие! Греческий язык по 5 часов в день, 5 дней в неделю, разные учителя, разные методы. Мы и песни греческие слушали, и стихи читали, и комиксы разбирали, и диалоги разыгрывали, и диктанты писали. Всё, что хочешь. Через полгода я уже говорила. И в следующем сентябре приехала на Крит учиться.
В Ростове Вика успела отучиться лишь семестр, но уже нашла единомышленников: «У нас была своя компания — все люди, любящие природу, мы вместе путешествовали, нас объединяла общая страсть. А греки оказались более… городскими. Спортсменов и горных туристов среди них не было, но я их нашла в другой тусовке, независимо от университета».
Принципиально русские биологи отличались в те времена от греческих мотивацией. В России молодёжь «гринписовского» склада ума, делая выбор в пользу биологии, фактически обрекала себя на жизнь скромную, но высоко духовную, идейную: «В России у биологов не было иной возможности трудоустроиться, кроме как в науке, — поясняет Вика. — То есть либо будешь преподавать, либо вести научные работы, получать гранты, то есть, в любом случае, при науке. Здесь вариантов трудоустройства было больше. Успешно функционируют лаборатории, которые охотно берут биологов на работу. Словом, прикладные направления, где человек может просто работать, выполняя определенные обязанности, и получать за это хорошую зарплату. Поэтому студенты здесь были разные. Были и те, кто хотел двигать науку, а были и те, кто хотел просто получить надежную профессию и иметь достойный стабильный доход».
Биолог по наследству
На вопрос «А почему биолог?» Вика, всегда неразрывно связанная с природой, «мама» для семи собачек, альпинистка-скалолазка, ошарашила:
— Это ошибка была… Я как-то с детства хорошо в этой теме разбиралась. У меня папа любил природу, рассказывал мне о растениях и животных, а потом я и сама увлеклась, много читала, участвовала в олимпиадах, побеждала. У меня сформировалось неправильное представление о профессии биолога. Я думала, что биологи всё время путешествуют. Экспедиции, исследования, преодоление трудностей. Повлияли и программы канала BBC, и рассказы Жака Ива Кусто. Мне казалось, что если я стану биологом, я буду жить именно так: всё время путешествовать. На деле, однако, оказалось, что после, скажем, 2 месяцев экспедиции биолог-исследователь в течение 5 последующих лет должен систематизировать то, что «наисследовал». Описать, сфотографировать, проанализировать, сделать выводы. И чтобы подойти к этим самым выводам предстоит невероятно долго заниматься скучной рутинной работой. И займет она у тебя большую часть времени. Для людей творческих, талантливых и активных монотонный однообразный труд — испытание почище марафонского забега. Уж лучше переживать экстремальные нагрузки и испытывать себя на прочность, дразня судьбу сомнительными рисками. Однако такая «рутинная» составляющая присутствует в любом, даже самом оригинальном и экзотичном виде деятельности. И каждый находит свой способ себя мотивировать.
Рецепт Вики базируется на её неуёмной любознательности: «Я могу делать скучную работу, если знаю, что дальше будет интересно. Мне было несложно организовать себя в те периоды, когда я много и плодотворно работала, занимаясь греческим языком и обучаясь в университете. Потому что мне это нравилось, это было интересно. И если сейчас попадается какая-то рутинная работа, я просто объясняю себе, что вот это сделаю, а потом опять будет интересно».
Используя метафору одного из тренеров по личностному росту, Вика сравнивает формы человеческого сознания с прыткостью маленькой обезьянки и тяжеловесностью важной серьезной персоны. Обезьянка, которая «рулит» нашим сознанием большую часть времени, не хочет делать то, что её не захватывает, не вызывает жгучего интереса. А власть «серьёзной персоны», увы, ничтожно мала: «Можно заставлять себя что-то делать минут 40 в день, от силы час, а потом надо как-то с этой капризной обезьянкой договариваться. Искать для начала легкое и интересное, чтобы заставить её взяться за дело». Вот это интересное — оно у каждого своё, берущее начало в далеком и ярком детстве, рассказывая о котором, человек преображается, глаза начинают излучать свет, речь льется, словно сказание, пестрящее яркими образами и метафорами.
— Незабываемыми были наши многодневные семейные походы, — Вика с увлечением описывает события детства, отпечатавшиеся в сознании сценарием счастливой, яркой, насыщенной жизни. — Мы с родителями ездили на Кавказ. Меня начали возить, когда мне было полтора годика. Сначала я «путешествовала» в рюкзаке, затем шла, держа маму-папу за ручку, а потом сама. Это было потрясающе. Мы собирали огромные рюкзаки, множество вещей, ведь в лесу в сторожке предстояло провести несколько недель. Ехали на автобусах, из города в город, с пересадками, потом на грузовике. Там в одном месте, в долине Большие Лабы, неподалеку от пещеры есть домик, небольшой сруб из брёвен. Это спелеологи построили для себя, для ночёвок во время экспедиций. Вот там мы и останавливались. Это было всего раз в год, но осталось в памяти, как самые яркие моменты жизни. Приезжаешь туда, в лес, в горы, а там — сосны, ели, грибы, заросли малины, черники, там были лужи с головастиками, ручеёк протекал, там под каждым кустом тебе открывался огромный мир. А лопухи какие здоровенные! Правда, со временем они становились всё меньше и меньше. Мы с младшим братом взрослели, и мир, который казался исполинским, постепенно уменьшался в размерах.
Рядом с домиком, с Викиных слов, были две пещеры. В большую можно было спуститься только по верёвкам. В ту, что поменьше, — без снаряжения. Сначала в первый колодец, по лесенке, а дальше можно было пробираться пешком. В пещеры ходили, конечно, только с родителями. Это была целая экспедиция. Решали с утра всей семьей, собирались, надевали каски, комбинезоны…
Когда дети были маленькими, пещера казалась огромной — несколько залов, одна галерея сменяла другую. Словом, сколько ни ходи, всегда найдёшь что-то новое и интересное. Итак, нежная привязанность, а позже и потребность быть ближе к природе родилась в душе маленькой девочки там, в кавказских лесах. И расцвела во всей пышности на лоне горно-морского пейзажа Крита.
«Греция — замечательная страна, — продолжает Виктория. — Здесь уютно, тепло, безопасно, люди очень гостеприимные и доброжелательные. Но вдвойне замечательно ты чувствуешь себя на Крите. Здесь всегда можно найти, где себя применить. Удивительно, ты выезжаешь из дома и через 10 минут уже на море, ещё через четверть часа — в горах, ещё полчаса езды — равнина бескрайняя. Конечно, в России есть всё и даже больше. Удивительная страна, но огромная. Чтобы попасть в горы, мы ехали сутки! А здесь очень легко и быстро можно получить самые разнообразные впечатления. Сев за руль, очень быстро можно оказаться в совершенно неожиданном месте».
Любовь к природе в Виктории оказалась столь же глубокой и искренней, как и потребность испытывать себя на прочность. В приложении к критскому ландшафту сочетание этих двух пристрастий неминуемо привело Вику в критские горы, испещрённые ущельями с притягательными отвесными склонами. Так оказалась она, опоясанная страховочной системой, с веревкой в руках, в окружении таких же адреналинозависимых, у подножия критских скал.
— Альпинизм и скалолазание — это разные вещи, — поясняет Виктория. — Спортивное скалолазание — это короткие переходы, обычно в тёплое время года. У тебя страховка и партнер. Один страхует, другой карабкается. Там есть два варианта — или ты закладки делаешь и идешь по пустой скале, или там уже набиты крюки, и ты от одного переходишь к другому. Это безопасное занятие, хотя считается экстремальным спортом. Ты приходишь к скале, раскладываешь своё хозяйство: тут — арбуз, тут — палатка, тут — магнитофон с музыкой, и полез в своё удовольствие.
Конечно, теплым временем года Вика ограничиться не могла. Ведь уже в январе вершины критских гор вспарывают васильковую высь критского неба ослепительной снежной белизной. Как манит заснеженная даль!
— Уже на Крите я занялась альпинизмом. Сдружилась с ребятами, которые ходили в горы по снегу, по льду, со всем снаряжением, с кошками-ледорубами, беседками-обвязками. На Псилорит поднимались, в Белые горы.
Предельная высота, на которую поднялась Вика, — без малого 6 тысяч метров. Вершина Лобуче в Гималаях. Взобраться на сам пик помешала «горная болезнь». Но базовый лагерь, с которого начинается последний этап восхождения, расположен на высоте 5960 метров. Словом, без малого шеститысячник Вика покорила.
Лучше гор могут быть только горы, на которых ещё не бывал
«Не могу? Да ладно!» — врождённая любознательность, желание познать пределы своих возможностей могут привести и к победе, и стать причиной затяжного энергетического «провала». Позитивным опытом обратилось стремление Виктории научиться бегать длинные дистанции.
— У меня это не получалось, я быстро теряла силы, поэтому решила непременно этому научиться. График выбрала сама. Почитала статьи по теме, вооружилась информацией, в необходимых пределах изучив вопрос, и начала с коротких забегов. Постепенно увеличивая нагрузку, со временем с лёгкостью пробегала 10 километров, и, наконец, достойно выдержав дистанцию в 24 километра, свою любознательность удовлетворила. Стало быть, могу!
А вот принуждение себя к нелюбимому занятию обернулось для Вики несколькими годами творческого простоя. Закончив биофак Критского университета, Вика решила, что непременно должна помочь маме. Мама, онколог по образованию и профессии, позднее выбрала для себя иное направление деятельности, сосредоточив усилия на теме профилактики серьезных заболеваний. Глубоко зная предмет, она начала объяснять людям, как важно контролировать сбалансированность всех систем организма. В случае недостатка каких-либо веществ на помощь приходят системный подход к жизни и здоровью, правильное питание, с помощью которых можно уравновесить всё задолго до того, как в организме произойдёт сбой. Мама Виктории успешно начала заниматься бизнесом ещё в России и не менее продуктивно продолжила в Афинах, где сосредоточена мощная русскоязычная диаспора. Вика решила встроиться в уже готовый механизм:
— У меня была возможность работать как биолог. Но я решила помогать маме. И у меня там совсем не получалось. Вот вообще никак. Совершенно. Я потратила очень много времени и сил, и жутко разочаровалась в своих возможностях. Из депрессивного периода в несколько лет я вышла другая. С одной стороны, лучше бы этого не было. Так сильно разочароваться в себе и своих силах не пожелаю никому. Но я приняла решение двигаться дальше. Вернулась на Крит. К тому времени я уже немного пришла в себя. Перестала заставлять себя делать то, что мне неприятно и не нравится.
На вопрос о том, не посещала ли эта мысль её раньше, Вика ответила вполне в стиле своего напористого характера: «Я считала, что должна добиться результата. Преодолеть неумение или неспособность. Я должна помогать маме, я обязана… Раз взялась, значит, должна закончить. Несмотря ни на что. Взялся за гуж, как говорится… Оправдывай!»
На Крит она вернулась в состоянии легкой растерянности. Чем заняться? Вернуться в биологию? Но несколько лет потеряны… Так, в мыслях и сомнениях прогуливалась она по Херсониссосу и размышляла пойти в туризм. К тому моменту уже состоялось несколько собеседований с владельцами туристических компаний.
— А потом я иду по улице и вижу большую афишу. Самарья! Когда я ее увидела… до сих пор помню. Даже сейчас — мурашки по спине. О! Вот этим я хочу заниматься! Могу, хочу и буду! Первый раз за много лет у меня возникло это чувство «хочу!» Я зашла в офис. Я не знала, как это устроено, что есть экскурсии, гиды, туристы, автобусы, я ничего этого не знала. Зашла в офис и говорю: «Вот у вас тут Самарья на афише… А могу я вам как-то пригодиться? Я говору по-русски, по-гречески и по-английски, путешествую, есть образование, с людьми нормально общаюсь, может, я вам как-то сгожусь?» Так меня взяли работать гидом в Самарью.
Самарья — это самое длинное ущелье Крита, самая посещаемая тропа Греции. Пройти его — не каждому под силу. Это не просто 16 километров горного маршрута, это достаточно крутой спуск на первом этапе, многие сходят с дистанции именно после него. Но самое сложное — это тысячи, десятки тысяч камней, всех возможных размеров и конфигураций. Спускаясь по ущелью, ты фактически перепрыгиваешь с камня на камень. И так на протяжении 4-7 часов в зависимости от скорости движения. Изнурительный маршрут. Но если ты однажды испытал эйфорию, преодолевая его, это переживание не отпустит тебя никогда. Словно неведомая сила будет притягивать и увлекать тебя вновь и вновь, сквозь годы и расстояния. И все самарийские гиды — особая категория людей, объединенных патологической страстью к своей работе. Случайных здесь нет. Все немного не от мира сего. Да и туристы, привлечённые Самарьей, как правило, тоже «особой устойчивости».
Оценивая готовность группы к маршруту, гид всегда проверяет обувь. Надо непременно настоять, чтобы человек приобрел хотя бы кроссовки на толстой подошве, поскольку подавляющее число травм связано с неподходящей обувью. Камень оказался неустойчивым, скользким — и растяжение лодыжки гарантировано. Есть, тем не менее, суперэкстремалы, преодолевающие Самарью бегом либо босиком. Познакомившись однажды с одним таким энтузиастом, оказавшимся в её группе, Виктория и сама решила попробовать пройти Самарью босиком.
— Он сказал, что это не так уж сложно. «Попробуйте, — говорит, — сами убедитесь». Ну, я, прямо, при нём и разулась. И, действительно, не колет, не больно… Просто нужно идти аккуратно. И в последующие разы я проходила босиком всё больший и больший участки, а потом прошла всю. Нормально, ноги не устают. Просто чуть больше осторожности. Соответственно, чуть больше времени потребуется на прохождение.
Любопытство, стало быть, и через Самарью босиком проведёт. Виктория верна своей природе. Самарья — словно начало всех начал. Сюда можешь прийти с тяжёлым сердцем, с болью и отчаянием, с сомнением и грустью, а выходишь всегда, словно родившись заново. С уставшим и отяжелевшим телом, но чистым сознанием и лёгким сердцем. Так и у Виктории с Самарьи началась новая страница её биографии, «обнуление» неудачного опыта и перезапуск жизненной программы.
— Самарья была всего один-два раза в неделю, и мне сказали, что есть ещё Спиналонга, Кносский дворец, плато Лассити. Я говорю: «Да ладно, я всё сделаю, только в Самарью меня пускайте!». Пришлось выучить и другие экскурсии, чтобы ходить в Самарью. И мне всё понравилось. И рассказывать, и с туристами работать. И получалось хорошо.
— А когда созрела мысль открыть своё дело?
— В Самарье! Конечно, в Самарье. Там идёшь, так здорово, соснами пахнет, приходят мысли разные, идеи, как можно сделать лучше, как усовершенствовать свою работу.
Идея Виктории создать сайт о Крите, на платформе которого люди могли бы бронировать экскурсии, заранее планируя отдых, идеально вписалась в условия. Она родилась в нужное время в нужном месте.
— У меня было очень чёткое ощущение, что это именно то, что нужно людям. Я же общалась с туристами на экскурсиях, видела, в чём есть потребность. Они нуждались в информации заранее, на стадии планирования отдыха, ещё находясь дома. Это я и хотела им предоставить, помочь организовать предстоящий отпуск. Младший брат с женой, которые к тому времени приехали на Крит, тоже были заинтересованы в открытии офиса. Так возникла идея сотрудничества, и вместе получилась хорошая штука. Отдача была очень скорой и результативной.
Даёшь свободное плавание!
Кто не мечтает о свободном графике работы? Надо тобой нет начальников, ты — сам себе хозяин и работодатель. Свобода, однако, понятие относительное. Когда нет непосредственного руководителя, власть над тобой обретают другие рычаги, обезличенные. И сложности проявляют себя иначе:
— Надо себя уметь организовывать. В какой-то момент надо подтолкнуть себя работать именно сейчас, а потом надо себя остановить. Это очень трудно сделать, если тебе хорошо работается, и всё получается. Трудно, а надо. Потому что 12-14 часов подряд — это плохо. Потом ты не высыпаешься, на следующий день работаешь неэффективно. Лучше каждый день по 7-8 часов. В целом получится больше. Когда я работала гидом, там всё было расписано. У тебя нет вариантов. Ты встаёшь утром, делаешь зарядку, медитируешь, пьёшь чай, и дальше себе уже не принадлежишь. Весь день расписан. Вечером ты возвращаешься, у тебя немного свободного времени, потом сон, и всё по новой. А когда ты работаешь на себя, надо себя на прогулку выгонять, на зарядку, пообедать. Или, наоборот, надо сажать себя за компьютер, когда не хочется. Но, скорее, наоборот. Сложнее вовремя остановиться. Ты весь день дома и можешь в любой момент встать, отвлечься, затем вернуться за стол. С одной стороны, это удобно, ты меньше устаёшь. Ты всё время в своем уюте, никакого прессинга. С другой стороны, ты очень закрыт для новых впечатлений. С утра до вечера видишь одни и те же стены. Даже самый уютный дом в какой-то момент хочется на что-то сменить.
Что человек вкладывает в понятие успеха, того и достигает, следуя заданной программе. Эта установка определяет его путь и верхнюю планку достижений на каждом из этапов.
— Для меня успех — это возможность делать чуть больше того, что хочется, но меньше того, что надо. Стремиться к тому, чтобы всё больше и больше из того, что ты делаешь, тебе нравилось и дарило радость. И этим себя обеспечивать. И ещё очень важно, если людям, для которых ты работаешь, это нравится. Когда тебя благодарят после экскурсии — это здорово, когда тебя благодарят за то, что ты им организовал отдых — это классно.
На воображаемой фотографии из будущего Вика, конечно, видит уютный семейный очаг, деток, и себя с мужем, удовлетворенных развивающимся бизнесом:
— Мне повезло в том, что мы с мужем занимаемся одним и тем же делом, продолжаем развивать идею по организации отдыха на Крите, но пришло время расширить масштаб. Мы занимаемся экскурсиями на Крите и, в основном, для русскоязычных туристов. Далеко не все, приезжающие на Крит, могут позволить себе экскурсии, поэтому интересно подключить что-то ещё. Может быть, предлагать другие места, расширить аудиторию. Со временем, думаю, все будут пользоваться это схемой, просто потому, что купить экскурсию заранее в интернете — это элементарно дешевле и удобнее, чем искать всё на месте.
О мечте всерьёз
А теперь самое интересное. Прежде чем прочесть ответ Виктории, задумайтесь на секунду, насколько вы смелы и дерзки, отпуская свою фантазию в безудержный полёт? И так ли он безудержен? И второе: вы мечтаете только о себе любимом или другим лицам также посчастливиться присутствовать в ореоле ваших грёз?
— Есть одна мечта совсем сумасшедшая, фантастическая, — продолжает воодушевленно Вика. — Мне бы хотелось, чтобы у нас появилась возможность путешествовать в космосе. Перемещаться на другие планеты и даже поселяться там. Словом, выйти за пределы, отмеренные Природой телу, которое нельзя переместить в иные миры, — и с улыбкой поясняет, — я много фантастики в детстве читала.
Более реальной Вика считает идею создание государства нового типа:
— Сейчас благодаря интернету люди очень быстро и активно развиваются. У всех есть доступ к информации. Вероятно человечеству было бы полезно дополнить существующие структуры и процедуры новыми возможностями, например, включить онлайн голосования за законы и прочие проекты на повседневной основе. Было бы здорово, чтобы это была открытая система, и, к примеру, люди могли платить налоги туда, куда они хотят. Хотят — на дороги, хотят — на экологию, чтобы люди могли сами решать, более ответственно подходили к тому, что происходит вокруг них.
Да… Это тебе не «ах, Канары!» или «шубу новую пусть подарит». Вот уж действительно, о чём мечтаем, к тому и движемся… Не пора ли программу «перезагрузки» подсознания запускать? Еще один показательный вопрос:
— Вика, чему бы ты хотела научить, скажем, дочь? Главному, основному, чтобы она умела чувствовать себя счастливой.
— Очень важно научить детей зарабатывать деньги. Просто понимать, что их надо зарабатывать всегда. Иметь возможность обеспечить себя всем необходимым — это первостепенно важно. Я бы посоветовала слушать себя, следовать своим интересам и склонностям. И научила бы ее механизмам зарабатывания денег, чтобы она могла зарабатывать тем, что ей нравится. Помочь монетизировать свои способности и таланты, сделать полезным для окружающих то, чем нравится заниматься.
Воистину несметное количество «открытий чудных» нам дарят люди, рядом с которыми мы живем, дышим, с которыми встречаемся и разговариваем каждый день, рядом с которыми мы предаемся своим печалям и в одиночку переживаем радости. Но стоит лишь «железный занавес» собственного эго слегка сдвинуть в сторонку, там, снаружи, оказывается такой замечательный и яркий мир, где столько тепла и света, энергии и радости. В общении с другими людьми мы познаем себя, обнаруживаем новые личностные горизонты.
Взгляды и принципы близкого по духу человека, это фактически готовые модели организации сознания, воспитания сознания, как следует мыслить, как договариваться со «своей обезьянкой». Стоит лишь адаптировать под себя, и начать претворять в жизнь, и наблюдать, как меняется мир вокруг тебя, и ощущение себя в нём.
В общении с другим человеком ты отчетливо понимаешь, как наши установки определяют наше настоящее, как багаж детских впечатлений формирует наш путь. Так постройте же свою лестницу от одного яркого светлого воспоминания к другому, от разочарования к озарению, но непременно ввысь, непременно вперёд, найдите свою Самарью и поймите, в чём смысл, поймайте кураж… И тогда, в этом кураже, всё становится ослепительно ярким и божественно радостным. Ведь ты счастлив просто потому, что живёшь, потому делаёшь то, что любишь и что получается, потому что тебя подпитывает энергия ответной благодарности. И уже нет беспокойства «а к чему всё это?», нет стремления спешить, догонять, искать… Потому что ты там, где тебе надо быть, потому что всё на своих местах.
Филолог, журналист. В течение 10 лет работала в различных СМИ маленького сибирского городка Ангарск, расположенного у берегов легендарного Байкала.
С 2010 года живет на Крите и работает гидом-экскурсоводом.
